Фактор йода. Деятельность щитовидной железы^{0}

Возьмём, к примеру, деятельность щитовидной железы. Йод, соединения которого уг­нетают и уничтожают паразитов в кровотоке, очень быстро расходуется. Мало того, что он выхо­дит с потом и мочой, его ресурсы истощаются при любой па­разитарной инвазии. Давно отмечено, что дефи­цит йода сни­жает умственные способности человека. Время от времени (а у людей нет привычки постоянно заботиться о своём здоровье), учёный мир возвращается к этой теме. Так, снова в средствах массовой информации замелькали со­общения об открытиях в области снижения йодо­дефицита. Неудивительно, что Россия в этом направлении опять на лидирующих позициях: кон­тинен­тальные страны всегда стра­дают от нехватки йода, не то, что – приморские. Отрадно, что вернулись к научным рабо­там Фло­ренского, замалчиваемым ранее из-за его ранга священнослу­жителя. Флоренский особо подчёркивал роль йода именно в плане умственной и нервной дея­тельности. По­этому, когда вы слышите определение «страна дураков», не спешите оби­жаться – это ре­зультат йододефицита. Можно вспомнить за­мечательное наблюдение Булата Окуджавы: «… кричат дура­кам: – дураки дураки, а это им очень обидно». Человек с ярко вы­ражен­ным след­ствием йододефицита просто не может быть умственно полноценным. И дело не только в том, что необхо­димо ежесуточно потреблять минимум 300 мкг йода – это объём при нормальном со­стоянии здоровья. Теперь давайте рас­смотрим авторскую вер­сию для состояния при хрониче­ском заболевании.

При любом хроническом (особенно вялотекущем, с не­выраженной симптоматикой) заболева­нии, вызванном парази­тарной инвазией, дефицит йода – предопределён. Тем более, что на этот фактор почему-то начинают обращать внимание лишь тогда, когда он не может быть не заметен. Принцип «следствие опеделяет причину» настолько укоре­нился в соз­нании, что стал догмой. По­пытки предрассчитать, предвосхи­тить последствия могут дать ожидаемые результаты лишь в том случае, если понятно: что и зачем дела­ешь. То есть, без выстраивания логической цепочки смены состояний процесса во вре­мени – невозможно получить ожидаемый результат. Во­просы оздоров­ления и излечения организма тем более требуют осознанного представления: что же произойдёт? Организм ведь приходится «чинить на ходу»!  Как поведут себя отдель­ные органы и системы, что в них может разбалансироваться, как этому противостоять, чем быстро восстановить «ста­тус кво» – всё это вопросы, которыми практическая медицина, увы, не занимается. Чтобы заставить офи­циальную медицину обратить внимание на аспект её кровной деятельно­сти, надо так её убедить, чтобы она перестала, наконец, увиливать от принятия решения, а – поверила! Конечно, сначала будут про­ведены тысячи опытов, наработается стати­стика, а лишь затем родятся схемы приме­нения препаратов в практических слу­чаях. Например, о свойствах препаратов, принятие которых целесообразно на определённых этапах лечения, писал американский врач Ревичи. Но на первых порах, повторюсь, официальную меди­цину надо сначала попытаться убедить в логических предпосылках. Это я сейчас и попытаюсь сделать. Итак:

·     любая паразитарная инвазия истощает защитные ресурсы щитовидной железы;
·     печень принимает на себя повышенную нагрузку по очи­стке крови;
·     это, в свою очередь, приводит к перерасходу фосфолипи­дов (того же лецитина);
·     дефицит лецитина сказывается на проводящей деятельно­сти нервных волокон (миели­новая «изоляция» в норме обеспечивает своевременную обратную связь);
·     недостаток лецитина немедленно отражается на работе мозга;
·   так как наш организм выполняет первоплановую задачу по обеспечению приемлемых для жизни параметров крови, то в первую очередь запасы фосфолипидов направ­ля­ются в печень;
·   «обрывы в проводах» нервной системы, вызванные ухуд­шением миелиновой изоля­ции, будут «чиниться» позже, после того, как печень обеспечит удовлетворительные па­раметры крови;
· снижение активности обменных процессов, обусловлен­ное некоторым затишьем в ра­боте мозга, способствует луч­шему самовосстановлению печени, и, как следствие, кро­воочищению;
·   когда сам процесс жизни поддерживается, это значит, что печень ещё функционирует (другое дело – как это проис­ходит);
·   гипофиз, напоминаю, является участком мозга;
·   лишённые адекватного фосфолипидного «сырья» мозг и нервная система в целом – на­чинают страдать (слово «па­тология» означает – «страдание»).

Прежде чем мне возразят, «а как же безнадёжные боль­ные умирают в полном созна­нии?», хочу заметить, что при разрушении печени до состояния полной неработоспособ­но­сти, одновре­менно теряется чувствительность. Студентам-ме­дикам должно быть из­вестно, что именно дикто­вал умираю­щий Иван Петрович Павлов. Он велел фиксировать те измене­ния чувствительности, которые ощущает умирающий человек. В полном созна­нии. Умирал сам Иван Петрович. И обога­щал науку своим последним прижизненным опы­том. Мозг в такой ситуации уже не озабочен приёмом и переработкой сигналов, посту­пающих с периферии. Он занят собой. Это – те моменты просветления сознания, которые посещают практически каж­дого умирающего от болезни. Все свои немногочисленные ре­сурсы кровоток направляет на поддержание работы мозга. А когда со­став крови оконча­тельно ухудшается, человек уми­рает: мозг, отравленный собственной кровью, перестаёт функ­ционировать. Здесь, как мне думается, уместно поместить одну мою заметку (правда, написанную по другому поводу).