Не надо оваций: заслуга в открытии причины заболевания синдромом приобретённого иммунодефицита человека целиком и полностью принадлежит Тамаре Яковлевне Свищёвой. Но так как лишь немногие знакомы с её трудами, то здесь будет подана самая суть, отчего и глава – самая короткая.
СПИД – сверхпаразитарное заболевание, вызванное совместным действием на организм двух паразитов-антагонистов: паразита человека – трихомонады, и паразита трихомонады – вируса иммунодефицита человека (ВИЧ). Вирус ВИЧ – сам по себе очень неустойчив против атак нормального иммунитета, поэтому свою жизнь проводит в основном в трихомонаде, используя её ресурсы для обеспечения своих потребностей в размножении (если точнее, – в сохранении, а не в «размножении»; к тому же, речь идёт об избыточных вирусах, покинувших своё «штатное» место – нервную сеть). Он просто встраивается в её генокод и не спеша тиражируется. Живя и паразитируя (хотя, какой он паразит, – обыкновенный яд) внутри такого «танка», защищённый от внешних врагов, ВИЧ позволяет себе «разумные» поступки: трихомонады разрушаются им не до конца – время от времени новорождённая особь вируса покидает «крепость» и отправляется на поиски нового пристанища. Благо, долго путешествовать этому «пилигриму» нет необходимости: как только на пути появляется клетка с маркёром СД-4, «бродяжничество» заканчивается, и вирус ВИЧ проникает в эту самую клетку. Вы уже догадались, что клетка с СД-4 – трихомонада. Вывод: чем больше трихомонад – тем вы ВИЧ-инфицированней. Следите за мыслью? Тогда попытайтесь самостоятельно делать выводы. ВИЧ ведь есть в каждом из нас! ВИЧ очень мал, и, хотя в крови мелких частиц – немеряно, даже небольшие по человеческим представлениям расстояния вирус проходит за определённый промежуток времени. Вот как раз на пути «миграции» от одного «хозяина» к другому его можно определить во время проведения тестирования крови на ВИЧ-инфекцию. Внешне ВИЧ напоминает круглого ёжика. Но у лаборанта нет микроскопа с разрешением в 30000х. поэтому он вынужден отслеживать «антитела на ВИЧ». И – пугаться, так как умение читать и наличие ума – две большие разницы!
Какие выводы должен сделать тестирующий врач-лаборант?
— Во-первых: у носителя ВИЧ – ярко выраженный трихомоноз.
— Во-вторых: этот больной опасен для самого врача, обнаружившего ВИЧ.
— В-третьих: и сам больной, и его ближайшее окружение должны быть проинформированы о риске.
— В четвертых: у такого больного обязательно должны быть взяты пробы на наличие вируса в ротовой трихомонаде – иначе он будет заражать окружающих воздушно-капельным путём без всякой ответственности за свои неразумные действия. Причём – врач несёт не меньшую ответственность за распространение инфекции, потому что не знает о способах передачи вируса, но обязан знать. Так хоть ты знай, читатель! Ведь если врачи будут продолжать скрывать от тебя правду только по той причине, что они её и сами не знают, то мы действительно обречены…
Последнее: по прикидкам, вылечить СПИД вместе со всеми сопутвующими ему заболеваниями можно, но это обойдётся недёшево – процесс длительный и довольно дорогостоящий. Кто рискнёт? Программы и препараты – есть, желание излеченных выступить на ТВ – тоже есть!
Только вот не пускают их на большой экран СМИ: выступят они, ткнут свои «бумаги» под нос «ответственным уполномоченным по ВИЧ и СПИДу», а что тогда «академикам» в ответ блеять? Ведь придётся признать правильным всё, о чём в этой книге написано! И решить, наконец, вопрос государственного финансирования выпуска препаратов, содержащих ферран (а то жлобы скулят, что, мол, дорого). Заодно и пройтись по высоким медицинским кабинетам с метлой: профанация – все эти «президентские программы улучшения здоровья нации», и ничего более. Невыгодно «верхам» избавлять население от «неизлечимых» заболеваний. Одни заклинания вместо дела!
Относительно споров ведущих мировых специалистов по СПИДу могу выразить своё мнение следующим образом: и Галло с Монтанье, и Дюсберг – по-своему правы. Потому что рассматривают ВИЧ и СПИД сугубо с медицинской точки зрения. Если же подключить «биологическую составляющую», то есть – добавить ещё один аспект, то окажется, что ВИЧ – такой же полноправный обитатель нашего организма, как и остальные представители живущего в нас микромира. Прав Парацельс – всё дело в дозировке: пока вирусов столько, сколько нужно для поддержания нашей нервной деятельности в норме, всё идёт хорошо и никто не паникует. Когда же вирусов становится слишком много, то все сразу вспоминают, что слова «вирус» и «яд» – синонимы. Небось, яд гадюки – випросал – многие применяли, и ничего, помогал. В дозировке дело, люди! Держите вирус в узде, и он не будет становиться смертельно опасным ядом. Всего-то делов – иммунитет высоким держать.
По вопросу поддержки иммунитета на должном уровне вынужден сослаться на высказывание очень древнего афинянина – Сократа. Он подчёркивал, что то, что годится кому-то одному, может совершенно не подходить другому человеку. Медики проходили другое его высказывание: «Друг Платон, но истина – дороже», но – в латинском переводе. Латинский язык был чужд и неизвестен Сократу, учителю Платона. Любой вариант перевода оригинального текста однозначно неравноценен авторскому. Поэтому, когда я даю врачу методику излечивания какого-то конкретного пациента, то всегда предупреждаю, что данная методика – индивидуальная. Тем не менее, подавляющее большинство медиков, заполучивших методику излечивания единичного пациента, норовят использовать её в похожих случаях. И – не получают положительный результат. Потому что временное улучшение и полное излечение – ну очень большие разницы! Говоря об излечении СПИДа, надо иметь в виду, что на самом деле речь идёт о восстановлении функций саморегуляции больного. Вот достижение этого результата – и есть излечение. Прочитавшие всю эту книгу с самого начала и без пропусков, имеют шанс не только самооздоровиться, но и помочь другим болезным, если уразумели смысл и правильно соотнесли приобретённые знания со своими базовыми знаниями. Но только – шанс, не более того. Ибо понятия «надежда» и «уверенность» – несколько различны. Уверенность обычно подкреплена непоколебимой верой в правоту того, что и как делаешь. То есть, когда признаёшь, что понятие «Истина» может существовать только в единственном числе.
ЭПИЛОГ
Представляю, как возмущены представители нашей славной медицины, прочитавшие эту книгу… Но что поделать? Ещё Гашек устами бравого солдата Швейка сказал в своё время по конкретному поводу: «Хороший удар по голове ему не повредит». Речь шла о человеке, не желающем видеть то, на что он смотрит. Наша медицина слишком глубоко увязла как в тупиковых теориях-лабиринтах для самих себя, так и в бесчисленных множествах неверных околонаучных направлений, приводящих в новые тупики. Ведь всё то, о чём пишется в этой книге, в той или иной мере известно отдельным медикам. А так бы хотелось, чтобы всеми этими знаниями обладал каждый врач. Тогда термин «неясная этиология» выпадет из лексикона лечащих врачей. Сами врачи, наконец, перестанут болеть своими «узкими» болезнями. Да и простые люди начнут обращаться к врачам как к специалистам при первых признаках недуга. Может статься, какое-нибудь ответственное за медицину в своём регионе лицо, знающее о перспективах своего заболевания горькую правду, рискнёт попробовать пойти не стандартным путём до скорой могилы, а пожить хотя бы для себя… Мой адрес указан в тексте. Адреса врачей, принявших сторону Т. Я. Свищёвой и творящих действительные чудеса, без кавычек, можно достать у неё самой. Я-то ведь не врач, я – инженер, хорошо знающий физику. Медицина – лишь малая часть физики, не спорьте…
7 октября 2001 года на Троекуровском кладбище похоронили академика Трапезникова, руководителя онкоцентра имени Блохина и тоже – Николая Николаевича. Вы понимаете, конечно, что умер Трапезников именно от рака. Может быть, новый руководитель Центра будет иметь другие инициалы? Действительно, у хирурга Давыдова они – другие. Но сам-то хирург Давыдов почему-то считает себя «онкологом». То есть, путает понятия «ехать» и «шашечки». Вот что делает с человеком уверенность, что медицинский вуз даёт «высшее» образование! И такая у врачей гипертрофированная уверенность в своём «высшем праве», что они себе даже соорудили присутственное место с громкой вывеской: «Академия медицинских наук». Хотя каждый образованный человек знает, что, во-первых, слово «Наука» может иметь только единственное число, а во-вторых, беззастенчивое афиширование «медицинских наук» с головой выдаёт уровень интеллекта.
Ну, и, конечно, гонора… Это в польском языке слово «хонор» означает «честь», а в «медицинском» языке это – попытка позиционирования себя дороже, чем ты стоишь на самом деле.
И чем ниже будет опускаться планка уровня обязательной образованности населения, тем выше будет всплывать медицинский гонор. Как бывает с вечно всплывающим в проруби фольклорным «предметом»…
Как только до широких слоев медицинской общественности дойдёт понимание причин болезней, настанет пора широкомасштабных профилактических мероприятий. Кстати, об этом мечтали все выдающиеся врачи мира. Так неужели нам не удастся разбудить врачей современных? Ведь «удар по голове» – образный. Куда болезненнее удар по престижу врача, не сумевшего вылечить не только рядового больного, но и самого себя, своих близких. Вот почему тон в этой книге такой резкий, когда вы читаете о «ляпах» медиков. Не самих врачей я ругаю, а программу их подготовки, не предусматривающую связи человека и Природы. Ведь если только посмотреть, сколько людей лишились обоняния из-за использования рекомендованных препаратов, сужающих кровеносные сосуды при частых насморках! А ведь мы, «дилетанты», восстанавливаем и слизистую, и обоняние. И аллергию уберём, любой «этиологии». Правда, нам этого делать нельзя, потому что в глазах медиков мы – неспециалисты. Так мы и не будем этого делать, не наша эта работа – нам бы врачей обучить… Потому что они всё это в своё время проходили, но не выучили. Вот и приходится латать «дыры» в медицине вовсе не медикам. Сами-то мы – не можем заболеть!! Не позволит уровень интеллекта. И эрудиции в вопросах механизмов обеспечения жизнедеятельности.
Проблема стоит очень серьёзно: здесь и социальные аспекты завязаны, и идеологические, и чисто медицинские. Вот куда надо направлять средства из бюджета бедной страны, а не на, извиняюсь, фигню… Если помните, Сидней Портер (О, Генри) устами своего героя Джеффа Питерса выдал клич: «Победа разума над сарсапариллой!». Против сарсапариллы трудно что-то иметь: эта травка великолепно зарекомендовала себя в поддерживающем курсе для женского организма, снимает усталость и депрессию, богата сапонинами стероидного характера – париллином и сарсапонином (оба важны для беспроблемной семейной жизни в нерабочее время). Являясь поставщиком удобоусвояемой серы, сарсапарилла способствует построению в организме лецитина, тиамина, цистеина, метионина. Нужная, одним словом, травка. Американцы её широко применяют в качестве лекарственного препарата. Настолько широко, что она стала чуть ли не синонимом аптеки. И, тем не менее, столетие назад прозвучал призыв Джеффа Питерса к «победе разума над сарсапариллой». Вы думаете, американцы прислушались? Отнюдь! Они приняли слова О, Генри за очередную его шутку. Русскоязычный читатель также знает О, Генри как юмориста. Но он – писатель! И, как каждый писатель, смотрит шире, видит дальше и глубже. Эта фраза про сарсапариллу – великолепный ход юмориста, строившего все свои сюжеты на парадоксах, на неожиданных финальных фразах и сценах. Потрясающий писатель! Он мне симпатичен ещё и тем, что призывал к победе РАЗУМА над фармакопеей (хотя в его бытность провизоры работали с растительным сырьём, а не «химией»). А я призываю всего лишь к победе разума над медицинскими догмами. И ни один врач не смеет кинуть в меня камень, потому что я – прав. Ведь стоит покопаться в исторических хрониках, как сразу становится ясно, что сначала великие медицинские умы древности были известны как философы, а лишь потом становились медиками. Ибо подходили к пониманию медицины с философских позиций. Иммануил Кант избавлял себя от простуды усилием мысли, потому что жители Кенигсберга проверяли часы по маршруту его прогулок. Он был философ, а не врач. Но медицину – знал достаточно хорошо. Сегодняшнего врача так не готовят. Поэтому хронически больного врача нельзя спрашивать, «какой он специалист?». Ясно ведь, что никакой… А хочется, чтобы был. Специалистом!
Немного из истории науки. Начало восемнадцатого века подарило человечеству двоих голландцев. Оба родились в один год, оба были по профессии торговцами, причём – неплохими, так как служили советниками по торговле в Амстердамском магистрате до седых волос. Оба прожили очень долго даже по современным меркам. Оба имели то, что сегодня называется «хобби». По своим увлечениям оба и остались в памяти благодарных современников и потомков: Антона ван Левенгука помнят как выдающегося естествоиспытателя, изобретателя микроскопа, а Баруха Спинозу – как философа. Причём Барух зарабатывал на учёбу в юности тем, что вручную шлифовал увеличительные стёкла. Но сами они считали себя – торговцами. В энциклопедии можно прочитать пошире, если вам стало интересно. Особенно об открытиях Левенгука в гематологии и вообще в медицине…
СПИД. Что это такое и как его вылечить.{0}
Не надо оваций: заслуга в открытии причины заболевания синдромом приобретённого иммунодефицита человека целиком и полностью принадлежит Тамаре Яковлевне Свищёвой. Но так как лишь немногие знакомы с её трудами, то здесь будет подана самая суть, отчего и глава – самая короткая.
СПИД – сверхпаразитарное заболевание, вызванное совместным действием на организм двух паразитов-антагонистов: паразита человека – трихомонады, и паразита трихомонады – вируса иммунодефицита человека (ВИЧ). Вирус ВИЧ – сам по себе очень неустойчив против атак нормального иммунитета, поэтому свою жизнь проводит в основном в трихомонаде, используя её ресурсы для обеспечения своих потребностей в размножении (если точнее, – в сохранении, а не в «размножении»; к тому же, речь идёт об избыточных вирусах, покинувших своё «штатное» место – нервную сеть). Он просто встраивается в её генокод и не спеша тиражируется. Живя и паразитируя (хотя, какой он паразит, – обыкновенный яд) внутри такого «танка», защищённый от внешних врагов, ВИЧ позволяет себе «разумные» поступки: трихомонады разрушаются им не до конца – время от времени новорождённая особь вируса покидает «крепость» и отправляется на поиски нового пристанища. Благо, долго путешествовать этому «пилигриму» нет необходимости: как только на пути появляется клетка с маркёром СД-4, «бродяжничество» заканчивается, и вирус ВИЧ проникает в эту самую клетку. Вы уже догадались, что клетка с СД-4 – трихомонада. Вывод: чем больше трихомонад – тем вы ВИЧ-инфицированней. Следите за мыслью? Тогда попытайтесь самостоятельно делать выводы. ВИЧ ведь есть в каждом из нас! ВИЧ очень мал, и, хотя в крови мелких частиц – немеряно, даже небольшие по человеческим представлениям расстояния вирус проходит за определённый промежуток времени. Вот как раз на пути «миграции» от одного «хозяина» к другому его можно определить во время проведения тестирования крови на ВИЧ-инфекцию. Внешне ВИЧ напоминает круглого ёжика. Но у лаборанта нет микроскопа с разрешением в 30000х. поэтому он вынужден отслеживать «антитела на ВИЧ». И – пугаться, так как умение читать и наличие ума – две большие разницы!
Какие выводы должен сделать тестирующий врач-лаборант?
— Во-первых: у носителя ВИЧ – ярко выраженный трихомоноз.
— Во-вторых: этот больной опасен для самого врача, обнаружившего ВИЧ.
— В-третьих: и сам больной, и его ближайшее окружение должны быть проинформированы о риске.
— В четвертых: у такого больного обязательно должны быть взяты пробы на наличие вируса в ротовой трихомонаде – иначе он будет заражать окружающих воздушно-капельным путём без всякой ответственности за свои неразумные действия. Причём – врач несёт не меньшую ответственность за распространение инфекции, потому что не знает о способах передачи вируса, но обязан знать. Так хоть ты знай, читатель! Ведь если врачи будут продолжать скрывать от тебя правду только по той причине, что они её и сами не знают, то мы действительно обречены…
Последнее: по прикидкам, вылечить СПИД вместе со всеми сопутвующими ему заболеваниями можно, но это обойдётся недёшево – процесс длительный и довольно дорогостоящий. Кто рискнёт? Программы и препараты – есть, желание излеченных выступить на ТВ – тоже есть!
Только вот не пускают их на большой экран СМИ: выступят они, ткнут свои «бумаги» под нос «ответственным уполномоченным по ВИЧ и СПИДу», а что тогда «академикам» в ответ блеять? Ведь придётся признать правильным всё, о чём в этой книге написано! И решить, наконец, вопрос государственного финансирования выпуска препаратов, содержащих ферран (а то жлобы скулят, что, мол, дорого). Заодно и пройтись по высоким медицинским кабинетам с метлой: профанация – все эти «президентские программы улучшения здоровья нации», и ничего более. Невыгодно «верхам» избавлять население от «неизлечимых» заболеваний. Одни заклинания вместо дела!
Относительно споров ведущих мировых специалистов по СПИДу могу выразить своё мнение следующим образом: и Галло с Монтанье, и Дюсберг – по-своему правы. Потому что рассматривают ВИЧ и СПИД сугубо с медицинской точки зрения. Если же подключить «биологическую составляющую», то есть – добавить ещё один аспект, то окажется, что ВИЧ – такой же полноправный обитатель нашего организма, как и остальные представители живущего в нас микромира. Прав Парацельс – всё дело в дозировке: пока вирусов столько, сколько нужно для поддержания нашей нервной деятельности в норме, всё идёт хорошо и никто не паникует. Когда же вирусов становится слишком много, то все сразу вспоминают, что слова «вирус» и «яд» – синонимы. Небось, яд гадюки – випросал – многие применяли, и ничего, помогал. В дозировке дело, люди! Держите вирус в узде, и он не будет становиться смертельно опасным ядом. Всего-то делов – иммунитет высоким держать.
По вопросу поддержки иммунитета на должном уровне вынужден сослаться на высказывание очень древнего афинянина – Сократа. Он подчёркивал, что то, что годится кому-то одному, может совершенно не подходить другому человеку. Медики проходили другое его высказывание: «Друг Платон, но истина – дороже», но – в латинском переводе. Латинский язык был чужд и неизвестен Сократу, учителю Платона. Любой вариант перевода оригинального текста однозначно неравноценен авторскому. Поэтому, когда я даю врачу методику излечивания какого-то конкретного пациента, то всегда предупреждаю, что данная методика – индивидуальная. Тем не менее, подавляющее большинство медиков, заполучивших методику излечивания единичного пациента, норовят использовать её в похожих случаях. И – не получают положительный результат. Потому что временное улучшение и полное излечение – ну очень большие разницы! Говоря об излечении СПИДа, надо иметь в виду, что на самом деле речь идёт о восстановлении функций саморегуляции больного. Вот достижение этого результата – и есть излечение. Прочитавшие всю эту книгу с самого начала и без пропусков, имеют шанс не только самооздоровиться, но и помочь другим болезным, если уразумели смысл и правильно соотнесли приобретённые знания со своими базовыми знаниями. Но только – шанс, не более того. Ибо понятия «надежда» и «уверенность» – несколько различны. Уверенность обычно подкреплена непоколебимой верой в правоту того, что и как делаешь. То есть, когда признаёшь, что понятие «Истина» может существовать только в единственном числе.
ЭПИЛОГ
Представляю, как возмущены представители нашей славной медицины, прочитавшие эту книгу… Но что поделать? Ещё Гашек устами бравого солдата Швейка сказал в своё время по конкретному поводу: «Хороший удар по голове ему не повредит». Речь шла о человеке, не желающем видеть то, на что он смотрит. Наша медицина слишком глубоко увязла как в тупиковых теориях-лабиринтах для самих себя, так и в бесчисленных множествах неверных околонаучных направлений, приводящих в новые тупики. Ведь всё то, о чём пишется в этой книге, в той или иной мере известно отдельным медикам. А так бы хотелось, чтобы всеми этими знаниями обладал каждый врач. Тогда термин «неясная этиология» выпадет из лексикона лечащих врачей. Сами врачи, наконец, перестанут болеть своими «узкими» болезнями. Да и простые люди начнут обращаться к врачам как к специалистам при первых признаках недуга. Может статься, какое-нибудь ответственное за медицину в своём регионе лицо, знающее о перспективах своего заболевания горькую правду, рискнёт попробовать пойти не стандартным путём до скорой могилы, а пожить хотя бы для себя… Мой адрес указан в тексте. Адреса врачей, принявших сторону Т. Я. Свищёвой и творящих действительные чудеса, без кавычек, можно достать у неё самой. Я-то ведь не врач, я – инженер, хорошо знающий физику. Медицина – лишь малая часть физики, не спорьте…
7 октября 2001 года на Троекуровском кладбище похоронили академика Трапезникова, руководителя онкоцентра имени Блохина и тоже – Николая Николаевича. Вы понимаете, конечно, что умер Трапезников именно от рака. Может быть, новый руководитель Центра будет иметь другие инициалы? Действительно, у хирурга Давыдова они – другие. Но сам-то хирург Давыдов почему-то считает себя «онкологом». То есть, путает понятия «ехать» и «шашечки». Вот что делает с человеком уверенность, что медицинский вуз даёт «высшее» образование! И такая у врачей гипертрофированная уверенность в своём «высшем праве», что они себе даже соорудили присутственное место с громкой вывеской: «Академия медицинских наук». Хотя каждый образованный человек знает, что, во-первых, слово «Наука» может иметь только единственное число, а во-вторых, беззастенчивое афиширование «медицинских наук» с головой выдаёт уровень интеллекта.
Ну, и, конечно, гонора… Это в польском языке слово «хонор» означает «честь», а в «медицинском» языке это – попытка позиционирования себя дороже, чем ты стоишь на самом деле.
И чем ниже будет опускаться планка уровня обязательной образованности населения, тем выше будет всплывать медицинский гонор. Как бывает с вечно всплывающим в проруби фольклорным «предметом»…
Как только до широких слоев медицинской общественности дойдёт понимание причин болезней, настанет пора широкомасштабных профилактических мероприятий. Кстати, об этом мечтали все выдающиеся врачи мира. Так неужели нам не удастся разбудить врачей современных? Ведь «удар по голове» – образный. Куда болезненнее удар по престижу врача, не сумевшего вылечить не только рядового больного, но и самого себя, своих близких. Вот почему тон в этой книге такой резкий, когда вы читаете о «ляпах» медиков. Не самих врачей я ругаю, а программу их подготовки, не предусматривающую связи человека и Природы. Ведь если только посмотреть, сколько людей лишились обоняния из-за использования рекомендованных препаратов, сужающих кровеносные сосуды при частых насморках! А ведь мы, «дилетанты», восстанавливаем и слизистую, и обоняние. И аллергию уберём, любой «этиологии». Правда, нам этого делать нельзя, потому что в глазах медиков мы – неспециалисты. Так мы и не будем этого делать, не наша эта работа – нам бы врачей обучить… Потому что они всё это в своё время проходили, но не выучили. Вот и приходится латать «дыры» в медицине вовсе не медикам. Сами-то мы – не можем заболеть!! Не позволит уровень интеллекта. И эрудиции в вопросах механизмов обеспечения жизнедеятельности.
Проблема стоит очень серьёзно: здесь и социальные аспекты завязаны, и идеологические, и чисто медицинские. Вот куда надо направлять средства из бюджета бедной страны, а не на, извиняюсь, фигню… Если помните, Сидней Портер (О, Генри) устами своего героя Джеффа Питерса выдал клич: «Победа разума над сарсапариллой!». Против сарсапариллы трудно что-то иметь: эта травка великолепно зарекомендовала себя в поддерживающем курсе для женского организма, снимает усталость и депрессию, богата сапонинами стероидного характера – париллином и сарсапонином (оба важны для беспроблемной семейной жизни в нерабочее время). Являясь поставщиком удобоусвояемой серы, сарсапарилла способствует построению в организме лецитина, тиамина, цистеина, метионина. Нужная, одним словом, травка. Американцы её широко применяют в качестве лекарственного препарата. Настолько широко, что она стала чуть ли не синонимом аптеки. И, тем не менее, столетие назад прозвучал призыв Джеффа Питерса к «победе разума над сарсапариллой». Вы думаете, американцы прислушались? Отнюдь! Они приняли слова О, Генри за очередную его шутку. Русскоязычный читатель также знает О, Генри как юмориста. Но он – писатель! И, как каждый писатель, смотрит шире, видит дальше и глубже. Эта фраза про сарсапариллу – великолепный ход юмориста, строившего все свои сюжеты на парадоксах, на неожиданных финальных фразах и сценах. Потрясающий писатель! Он мне симпатичен ещё и тем, что призывал к победе РАЗУМА над фармакопеей (хотя в его бытность провизоры работали с растительным сырьём, а не «химией»). А я призываю всего лишь к победе разума над медицинскими догмами. И ни один врач не смеет кинуть в меня камень, потому что я – прав. Ведь стоит покопаться в исторических хрониках, как сразу становится ясно, что сначала великие медицинские умы древности были известны как философы, а лишь потом становились медиками. Ибо подходили к пониманию медицины с философских позиций. Иммануил Кант избавлял себя от простуды усилием мысли, потому что жители Кенигсберга проверяли часы по маршруту его прогулок. Он был философ, а не врач. Но медицину – знал достаточно хорошо. Сегодняшнего врача так не готовят. Поэтому хронически больного врача нельзя спрашивать, «какой он специалист?». Ясно ведь, что никакой… А хочется, чтобы был. Специалистом!
Немного из истории науки. Начало восемнадцатого века подарило человечеству двоих голландцев. Оба родились в один год, оба были по профессии торговцами, причём – неплохими, так как служили советниками по торговле в Амстердамском магистрате до седых волос. Оба прожили очень долго даже по современным меркам. Оба имели то, что сегодня называется «хобби». По своим увлечениям оба и остались в памяти благодарных современников и потомков: Антона ван Левенгука помнят как выдающегося естествоиспытателя, изобретателя микроскопа, а Баруха Спинозу – как философа. Причём Барух зарабатывал на учёбу в юности тем, что вручную шлифовал увеличительные стёкла. Но сами они считали себя – торговцами. В энциклопедии можно прочитать пошире, если вам стало интересно. Особенно об открытиях Левенгука в гематологии и вообще в медицине…
Категория: Куренков С.П.
Материал опубликован: 30.03.2016